ИСТОРИЯ РОДНОГО КРАЯ в стихах и песнях местных авторов II часть
СТИХИ НЕЛИДОВСКИХ АВТОРОВ,
УШЕДШИХ ИЗ ЖИЗНИ
Ольга БУБЕНКОВА
***
Люблю я русские просторы
Вдали от жизни суетной,
Где льются птичьи перезвоны
И пахнет свежею травой.
Войду в широкое раздолье,
Чтоб насладиться тишиной,
Где лёгкий ветер развивает
Пшеницы колос золотой.
Из алых бусинок рябины
Волшебный соберу браслет.
Он будет талисманом милым
И сохранит меня от бед.
Припав к берёзке величавой,
Ей низко-низко поклонюсь
И, позабыв свои печали,
Встав на колени, помолюсь.
Как приятно тёплым летним днём
Побродить по паркам и аллеям,
Без досады вспомнить о былом,
Ни о чём уже не сожалея.
И к берёзке белой прислонясь,
Загадать заветное желание,
Словно мёдом, насладиться всласть
Красотой такой необычайной.
Я люблю цветущие сады,
Аромат черёмухи душистой.
В ней весной льют трели соловьи,
Излучая миру звук пречистый.
И душа становится светлей,
И лицо улыбкой озарится,
И весенний чудный яркий день
В памяти навечно сохранится.
Юрий (Георгий) БУНИН
РОДНИКУ У БЕЛЕЙКИ,
освящённому Церковью во Славу Божию во имя Святого
Преподобного старца Оптинского Амвросия
Спит Россия моя,
В поднебесье храня
Чистоту и стремление к Богу.
Русь родная моя,
Как слезинка твоя,
Растворяюсь в бескрайних дорогах.
Новый год, Рождество
И любви торжество.
Ближним – радость, врагам – примиренье!
Родники и ключи,
В тихой снежной ночи
Вы журчите целительным пеньем.
Спит родная земля.
На леса, на поля
Снег ложится сверкающим саваном.
Русь святая моя,
Как снежинка твоя,
Растворяюсь в пророчестве главном.
Родники и ключи –
Слёзы древней земли!
Жизнь вы дарите щедро народам.
Там, где заводи рек,
Рыба, зверь, человек –
Все желанные дети Природы.
Спит родная земля.
Тихо Бога моля,
Бьётся чистый родник у Белейки.
Гонит струи, журчит…
У часовни сидит
Грустный путник на мёрзлой скамейке.
Встрепенись, человек!
Ведь уныние – грех.
Зри и радуйся жизни началам.
Родники и ключи,
Изобилие рек
Жизнь несут многоводным причалам.
Родники и ключи –
Кровь избитой земли,
Нашей матери многострадальной.
В свете тихой свечи
Мы с бродягой молчим
Пред иконой о мире печальном.
В тихой снежной ночи
Родники и ключи
И в крещенские бьются морозы.
Спит Россия моя,
Тихо Бога моля…
Капли влаги сверкают, как слёзы.
ОДА РОДНИКУ
Здравствуй, сгинувший миг!
Здравствуй, миг настоящий!
Чтобы тут ты возник,
Повелел Предстоящий.
Ты, рождённый в веках,
Бьёшь упругой струёй.
Я из праха – лишь прах.
Ты же – вечно живой!
Я, растленный во зле,
Вечной жаждой томим,
Припадаю во мгле
К чистым струям твоим.
Материнский покой
И защиту любя,
Наслаждаюсь тобой,
Исцеляя себя.
Молчаливая Вечность,
Умудрённая жизнь,
Ясных звёзд бесконечность
В чистых струях слились.
Пью хрустальную влагу,
Как бессмертия сласть,
Получая отвагу,
Обуздавшую страсть.
ЗЕМЛЯ РОДНАЯ
Освободившись от всего,
Остановись. Чу! Сердце бьётся…
Ты не придерживай его,
Пусть сердце в мир далёкий рвётся
К полям, цветам, через кусты,
В леса, к озёрам затаённым,
К ночному шороху листвы,
Глазам желанно-удивлённым.
При лунном свете растворяясь
В туманах огненной Вселенной,
Откройся милой, не боясь
Открытости обыкновенной.
Целуя добрые глаза
Иль в тёплой пашне утопая,
Не удивляйся, что не знал,
Какая же Земля родная!
Галина ВИНОГРАДОВА
***
Зарастают кустами деревни,
Где когда-то жил дружный народ,
Где звенели по праздникам песни
И весёлый кружил хоровод,
Где росинки с цветков собирала,
Чтоб ладошки помыть, детвора…
Нынче время другое настало,
Наступила иная пора.
Кто торил здесь когда-то тропинки,
Тот вдали поселился давно.
От деревни в российской глубинке
Лишь названье осталось одно.
Чтоб воскресли селения наши,
Президенту даём мы наказ:
Снять налог с тех, кто всё ещё пашет.
Это будет достойный указ!
МОЯ ДЕРЕВЕНЬКА
В белой дымке моя деревенька…
Как же я не была там давненько!
А приду – снова сердцу отрада,
Мне для счастья другого не надо.
Постою у родных тополёчков:
Не печальтесь, что вы без листочков,
Оборвало их ветром колючим
И засыпало снегом сыпучим.
И скатилась невольно слезинка,
Как весною с листочка росинка.
***
В отчем доме вновь зажёгся свет.
Нет – не папа с мамой рано встали.
Там живёт московский добрый дед,
Его окна блеском засверкали.
Пусть не родственник он, пусть чужой,
Лишь бы в доме люди проживали.
Снова ожил отчий домик мой!
Много лет он простоял в печали.
Семён ГРИГОРЬЕВ (БЕЛЬСКИЙ)
Семён ГРИГОРЬЕВ (БЕЛЬСКИЙ)
***
На дорогах серебрятся лужи,
Не блестит сквозь тучи солнца глаз.
Ничего – бывало и похуже,
«Всё пройдёт!», как говорят подчас.
Не беда, что облака толпятся,
Сыплют дождь, как слёзы. Ну и пусть!
Ведь они, проплакавшись, умчатся,
Унося с собой тоску и грусть.
Улыбнётся, просветлеет небо,
Всё в тепле окажется опять.
Снова нивы спеющего хлеба
Будут, словно золото, сиять.
КУСОЧЕК РОССИИ
Июль…
Зовёт к прохладе долгий день,
Кудрявясь, облака плывут над нами.
Украсилась пахучая сирень
Лиловыми и белыми цветами.
Вдали приветливо синеет лес,
Таинственное что-то шепчет речка
И, отражая глубину небес,
Как будто дарит тёплое словечко.
Светлее на душе моей, светлей,
Согрето сердце беспокойной кровью.
Я чувствую: зовёт меня с любовью
К себе кусочек Родины моей.
Лидия ГРОЗДОВА
СПАС МЕДОВЫЙ (14 августа)
Расхваливал медовыми устами.
И они тоже источали мёд.
Божился, что вовеки не устанет
Любить и холить… Всё наоборот
Случилось. Оскудели разом ульи,
Когда ударил злополучный час.
И сад отцвёл. И мигом упорхнули
Венки словес, свитые напоказ.
И, пряча ниже долу взгляд неловкий,
Освободившись от абстрактных крыл,
Ты все свои сусеки и кладовки
На сто запоров накрепко закрыл.
Я в лихорадке много дней лежала,
Не ожидая добрых перемен.
Но всхлипнула калитка скрипом ржавым –
Скользнула тень вдоль обветшалых стен.
Шаги, шаги – всё ближе по террасе:
И сердце – вон! И кровь – из мёртвых жил!
…А Тот, пришедший в старой бедной рясе,
Стаканчик с мёдом в руки мне вложил.
СПАС ХЛЕБНЫЙ (26 августа)
Конец сороковых. Наш дом.
Из каждого угла в нём смотрит бедность.
Но был для нас тот угол заповедный
Согрет любовью и печным теплом.
Разлёгшись на единственной кровати,
Ржаной, печённый мамой, каравай
Дышал под телогрейкою на вате,
А я молила: ну же, остывай!!!
Сестра сейчас горбушку мне отрежет,
Я растяну её на долгий срок.
Вот… берегу. Кусаю реже… реже.
И всё равно растаял тот кусок!
Неделю в доме хлеба не пекли,
Зевал мучной мешок пустою пастью.
Старик и мальчик на порог взошли
К нам в этот день, наверное, на счастье.
У нас пустые щи лишь были пищей,
С добавками: крапива, щавель, сныть.
Я с голода, да и жалея нищих,
Надсадно и тягуче стала ныть.
Сестра чугун тащила, низко горбясь,
От голода и ей был свет не мил.
Старик весь хлеб свой вытряхнул из торбы
И с варевом нас щедро накормил.
Потом они в свой новый путь собрались,
У двери поклонясь моей сестре,
Был Третий Спас, был август на дворе.
Три чёрных корки на столе остались…
Вадим ДВОЕГЛАЗОВ
Посвящается Людмиле Кузнецовой
***
Лишь ныне оценил Ваши стихи:
В них Сущий восклицает к Своим душам!
И суть их в том, что цепкие грехи
Пути людские к праведнику рушат.
Но сможет ли из мрака человек
К столь яркому привыкнуть чудо-свету?
Закончился, увы, двадцатый век,
А в душах не видать еще рассвета…
И все же, не напрасен этот труд:
В стихах себя мы сами, друг, находим.
Нас ангелы давно уже зовут,
На вечном ожидая небосводе…
Так пусть превознесёт сей дивный дар
Творца, что в море звёзд воздвиг планету!
Стихи о Нём – волшебный есть нектар,
Что сладостью прельщает всех поэтов.
Акростих
Люби людей такими, как их видишь,
Юродивой останься во Христе,
Добро лишь познавай в нетленном виде,
Молясь душою в строках на листе.
И небо отворит однажды двери,
Любимой в кои жаждешь ты войти,
А главное – пребудешь в Божьей вере,
Которую теряем мы в пути.
Усопшие протянут к тебе руки,
Знамение узрев в твоей душе,
Настанет жданный миг, исчезнут муки,
Елеем ты помазана уже.
Цветёт пусть твоё сердце красотою,
Облёкшись в лучезарные цвета.
Воскреснешь. И окажешься святою,
А мутное заменит чистота.
***
Тебе бы вечно жить во благе
С такою Ангельской душой!
Тебе Бог дар дал на бумаге
Творить добро своей рукой.
И если нету нынче счастья,
Оно придёт ещё в твой дом:
Не серебра ничтожной частью
И не исписанным листом…
То будет золото прозренья,
Что открывает небеса,
За что скупают утешенье
И райской жизни чудеса…
***
Через тебя пройдет пусть радость
Всем тем, кто помнит образ мой!
Пусть те, кто добр, вкушают сладость
И верят в отдых неземной!
Пусть рай воистину наступит
Хотя б в одной людской душе,
И если вдруг злой рок погубит
Во мне, поэте-малыше, любовь,
Подаренную Богом,
Я сам не стану больше жить,
Ибо от жизни жду немного:
Мечтать, учиться и любить…
Олег ДВОРНИКОВ
МОНЕВИДОВА СЛОБОДА
Возрождаем распятого Бога,
Чтобы с ним наш народ подобрел.
Но разрушенных храмов так много,
Что неверие – долгий удел.
Лорина ДЫМОВА.
Плоты гоняли в Ригу наши предки,
Вовсю здесь ярмарки бурлили.
Казна росла, взрослели детки…
Цари Нелидовых хвалили.
Без церкви, что за слобода?
Как доля без Христа и Богородицы!
И церковь возвели Нелидовы тогда –
В традициях у русских это водится.
В молитвах стали обращаться к Богу,
Чтобы жилось привольней людям тут.
Дочь Катеньку отправили в дорогу –
В царицын снарядили институт.
…Руины церкви нынче видим мы,
Наделы кладбища близ них просторны.
А новый храм – в ограде у тюрьмы.
И лучшего мы, видно, недостойны.
Примечание: : Моневидова слобода – так в XVIII веке называлось Монино, церковь в слободе была освящена во имя Рождества Богородицы. Катенька Нелидова была воспитанницей Института благородных девиц, который основала Екатерина II.
ИОТКИНО. ПАСХА 1938 года
Иоткино. Пасха 38-го.
Народ ошалел в округе:
На церковь, наречённую
Во имя Святой Троицы,
Наложили нехристи
Нечистые руки!
Крест повалили наземь,
Кирпичи растащили на стройки…
И прокуратура рада –
Ей досталась ограда.
И только бабки столетние
Прознав про грехи эти смертные,
Ночью, как воры-тати,
Иконы попрятали по полатям.
Балыкинскую святую
В землю зарыли глубоко:
Не увидит её всевидящее
НКВДэшное око!
Молитвой лишь можно исправить
Изуверство 38-го года.
По ней лишь Бог может избавить
Нас от горестей и неурода.
Виктор ЗАХАРОВ
ШАХТЁР
В вечерний час у тихих вод
Ты не любуешься закатом.
В забое крепишь верхний свод
И вновь берёшься за лопату.
Шахтёр! Перед твоей судьбой
Я слово за тебя замолвлю,
Что труд твой – подвиг, вечный бой
С обманчивой тяжёлой кровлей.
***
Тень сплошная в лесу. Кое-где посветлело.
Солнце всплыло и лижет вершины осин.
Я с лукошком иду, чуть сутулясь, но смело,
Будто этого леса я леший и сын.
Забываю про всё, наполняя лукошко.
Стукнет дятел вверху, где-то скрипнет сосна…
Меж кустов и деревьев бреду понемножку,
Хрустнет сук под ногой – и опять тишина.
Солнце к полдню подходит. На небе – ни тучки.
Я шагаю домой по тропинке кривой,
Приминая ногами сосновые сучья…
Лес, спасибо тебе за дары и покой!
***
На земле тишина и покой.
Я сажаю луну на колени,
А река моет мягкой рукой
Берегов неровные ступени.
Хоть на час от дневной суеты
Я забуду усталость и возраст.
Чтобы слушать, как дышат цветы
И как шепчутся вечером звёзды.
Владимир ИВЛЕВ
ПЛАН ГОЭЛРО
Русь великая!
Русь необъятная!
Света, ласки ты вволю не знала.
Ты веками палила лучину впотьмах,
На весь свет её чад матюгала.
Неспроста сын науки –
Прогресс – здесь погряз:
В темноте он застрял у сарая.
Звезданулся он крепко, родимый, тогда,
Дуговую свечу зажигая.
Только шило в мешке
Бесполезно таить!
Будто сыр утянула ворона:
Искры сыпались здесь,
Здесь, в России, у нас!
А назвали «свечой Эдисона».
Ну, назвали, назвали…
Чего ж не назвать
Эту лампу «свечой Эдисона»?
Был бы прок от неё,
Свет несла бы в дома
И на радость дарила тепло нам.
И вот время пришло,
Когда гений ума,
Что Ульяновым звали Володей,
Рассказал людям сказку,
Выдал план свой про свет.
Прижилась эта сказка в народе!
Потешались буржуи:
«Мечтатель, фантаст…
Русь в лаптях, по колено в болоте.
Десять лет, говорите?
Ну, как бы не так!
Что за чушь вы, товарищ, несёте?».
ГОЭЛРО план развёрнут!
На столбах – провода.
Сказка с правдой сравнялась по силе.
С током свет и тепло
Заструились в дома.
Ток – вот Свет прежде тёмной России!
О ЖИЗНИ, СЕНОКОСЕ,
ФИНАНСОВОМ ВОПРОСЕ
Сейчас идёт у нас страда,
Сейчас у всех забота.
С утра и до темна всегда
Кипит в селе работа.
Вот трактор круто с места взял,
Вперёд помчался смело.
Ведь за рулём – профессионал,
Наш Виктор знает дело.
В руках всё спорится, горит,
И дух здоровый в теле,
Когда головка не болит,
Не требует похмелья.
На поле Димка-ученик.
Ведёт он трактор чинно.
Пока что ростом невелик,
Но правит, как мужчина.
Кто сено граблями гребёт
На полную отмашку?
Вглядевшись, каждый узнаёт
Надюшку-второклашку.
Труд детский – взрослым лишь под стать! –
Во время сенокоса.
Но не хотят верхи понять
Крестьянского вопроса.
Трудиться сильным Бог велел,
Чтоб жить потом в достатке.
Но почему кто одряхлел,
Копаться должен в грядке?
В хозяйстве деда пять коров,
Бычок, кобыла Майка.
Ну, а для кур и петухов
Уже мала лужайка.
В деревне люди держат скот, –
Нельзя прожить иначе.
А городской живёт народ
За счёт трудов на даче.
Нам грозно частный капитал
На горло наступает:
Намного хлеб подорожал,
И водка дорожает.
У тех, чьим «баксам» нет числа, –
Доход в швейцарском банке.
Что им до бабки, что нашла
Лишь рубль для автолавки?
Капитализм. Настрой теперь
Не тот, как нас учили:
«Сначала думай о себе»,
О Родине забыли.
Кто с детства тянется к труду,
(А в жизни это важно),
В какую б ни попал беду,
С ней справится отважно.
Но всё же: почему дана
Нам тяжкая дорога?
Россия, что ж ты так бедна,
Когда богатых много?
ТЫ ВОСПЕЛ СВОЮ РОДИНУ
Поэту земли нелидовской
Николаеву Н. В.
В суете, за работою,
В повседневных делах
Мы не слишком заботимся
О родных и друзьях.
Тяжкой ношей подкошенный,
Если падает друг,
Много ль в этом хорошего?
Всё темнеет вокруг.
Время – резвая конница,
Да простит меня Бог!
Я с тобой познакомиться
Всё хотел, да не смог.
Из общенья с природою
И в статьях, и в стихах
Ты воспел свою Родину
На газетных листах.
Были будни и праздники.
Били сидя и влёт,
И вот рухнул ты на землю
Головою вперёд.
«Не успею начатое», –
Ты испытывал страх.
И застыло молчание
На бескровных устах.
…Я хотел познакомиться,
Да всё как-то не смог.
Время – резвая конница.
Да простит меня Бог.
НИКУДА НЕ УЕЗЖАЮ
Никуда не уезжаю,
На вокзале просто так.
Никого не провожаю,
Видно, я такой чудак:
Жить – надеждою на случай,
Наслаждаться тем, что есть.
У меня такая участь,
Для меня такая честь.
И другого не желаю.
Вам такого не понять.
Непонятное желанье.
И не надо обвинять:
Мол, с заскоком, мол, с приветом,
Мол, мякина в голове…
Всё равно не дам ответа,
Сам не знаю, где ответ.
Незачем меня тиранить,
А не то, не ровен час,
Для меня – гром в небе грянет,
Молния сверкнёт – для вас.
Полина ЛЕВИНА
***
Наклонюсь к земле я низко
У подножья обелиска.
Тут спокойно спят солдаты,
Что пролили кровь когда-то:
Защищая мать-Отчизну,
Расплатился каждый жизнью.
И шумят над ними сосны,
А берёзки, словно сёстры,
Тихо песни напевают,
Тенью землю укрывают.
Вот и речка у откоса.
На луга упали росы.
И блестят, блестят росинки –
Материнские слезинки.
На солдатской той могиле
Землянички, как рубины.
Соловей залился рьяно, –
Трели будто у баяна,
Что когда-то у землянки
Нам вещали о смуглянке…
Спят сыны своей Отчизны
Непробудно – ради жизни.
ВСТРЕЧА С ПРОШЛЫМ
Как-то летней порой
у опушки лесной
повстречала я холмик солдатский.
Встала рядом, скорбя,
горьких слёз не тая,
у заросшей могилочки братской.
Я как прежде в строю –
санинструктор – стою,
и мне слышатся взрывов раскаты.
Вижу яростный бой,
полк в атаку – гурьбой,
все «Ура!!!» закричали ребята.
После слышу, кричат:
«Недвижим наш комбат,
тяжело его ранило в ногу!».
И мне надо ползти,
чтоб комбата спасти,
дым и гарь застилают дорогу…
«Потерпи, дорогой,
я ведь рядом с тобой,
будем вместе со смертью сражаться.
На опушке лесной –
наш санвзвод полевой,
до санвзвода нам надо добраться.
Я лубок наложу,
туго бинт подвяжу,
боль твою облегчу, и – в дорогу.
Этот яростный бой
наш последний с тобой:
до Победы осталось немного!».
Николай НИКОЛАЕВ, краевед
ЛЮТИНКА
Девочка с цветочками в волосиках
Выбегает, в камушках звеня,
Реченька из близкого-далёкого,
Родничок из завтрашнего дня.
Окрестили деды его ласково,
А скорее – бабушки седые:
Изросился, утречком на счастие
Нарекли на годы молодые.
Хлопая ль вальками опостылыми,
Поднимая ль на плечи бадью,
Вспоминали, как неторопливая
Уносила реченька беду.
Не тужась, не возносясь, застенчиво,
Словно этот лютик полевой,
Напоит, украсит деревеньку
И уйдёт, припав к реке другой.
Так и счастье, так и жизнь недолгая.
Но бежит речонка и бежит.
Всем не стать разливистыми Волгами,
Лютинкой с любовью бы прожить.
СЕМИКОВКА
Семь холмов колыбельных у Рима,
Семь у счастья помощниц – звёзд.
Семь красавиц неразделимых
В ливне радуг июльских гроз.
На семь дней разделяют неделю.
И по случаю или нет –
Покупают все мамы портфели
Сорванцам и хитруньям – в семь лет.
Семь волшебных тонов у звука.
И семи смертям не бывать.
Говорят, что Великими Луки
За седьмую луку стали звать.
По такому ж седьмому небу,
По закону семи чудес,
Где бы ни был и где бы не жил,
Семиковкой хожу я в лес.
Неглубокая ты, речушка,
И всего-то в тебе вёрст семь.
Черпанёшь – не наполнишь кружку
На любом из твоих колен.
И вокруг ни одной приметы:
Ни села, ни кладбища, ни дива.
Помню, здесь в военное лето
Батарея «катюш» говорила.
Я снимаю корзинку устало,
К бережку, словно в детство, иду.
Семью семь раз такое бывало –
Словно с совестью не в ладу.
***
Ниточкою светлой по олешнику
Речка в восемь неполных вёрст.
Вся в корягах, как броды лешего
На забытых желаний погост.
Семиковка моя, Семиковка,
Не спеши из родных коряг.
Каждой петли твоей подковка –
Талисман мне в чужих краях.
НА ПОКОСЕ
Хороша сторонушка родная!
Пахнет рожью, клевером и мятой.
По траве нехоженой, не мятой
Сталь косы от радости играет.
Песня зарождается сама,
Дышишь – не надышишься, и будто
Пьёшь и выпиваешь всю до дна
Чистоту алеющего утра.
Владимир НОВИКОВ
МОЁ НЕЛИДОВО
Напишу про город,
Где родился, вырос,
В зелени он, молод
И горяч, как примус.
Он красавцем будет,
Но хорош и ныне,
В праздники и будни
Жизнь его не стынет.
Он всегда в работе,
Устали не знает,
Днями и ночами
Уголь добывает.
***
Люблю я город свой родной
При солнце и во тьме.
Вдоль улицы – берёзок строй
В зелёной бахроме.
Природы чудный аромат
Туда меня влечёт,
Где звонки птичьи голоса,
Где реченька течёт.
Рыбёшку удочкой ловлю.
Ходить через луга
В лес за грибами я люблю.
Мне очень дорога
Отчизна, лучше её нет!
Мне без неё не жить.
И ею я уж много лет
Стараюсь дорожить.
РОДНАЯ УЛИЦА
Прохожу я по улице,
По знакомой такой.
Сердце бьётся, волнуется,
На душе непокой.
Моя улица, улица
Дорогая моя.
Навсегда, моя улица,
Полюбил тебя я.
Про других – мне неведомо,
Для меня ж – нет родней!
Дорогая, поэтому
Изменяться не смей!
Твои старые домики
Смотрят нежно, как мать.
Сердцу милые дворики
Меня рады принять.
Мои годы теряются,
Их уже не вернуть.
Но с тебя начинается
Ежедневный мой путь.
Если вдруг биографию
Тронет чаша разлук,
То твою фотографию
Приютят пальцы рук.
Там, в краю мне неведомом,
Будешь вместе со мной.
На стене меж портретами
Дом увижу родной.
Моя улица, улица,
Дорогая моя!
Знаю, будешь ты хмуриться,
Буду мучиться я.
И когда станет тягостной
По тебе моя грусть,
До безумия радостный,
Я в свой город вернусь.
Георгий ОЗЕРОВ
СОЛОВЬИНЫЕ СТРАСТИ
Соловьиные страсти в разгаре –
Соловьи услаждают подруг!
А про нас они явно не знают,
Хоть попутно ласкают наш слух.
Если ж знают, мы, верно, помехой
Служим в птичьих семейных венцах,
И по вёснам с живым интересом
Внемлем чудо-руладам певца:
«Чук-чуф-чак…Тюр-лю-ля…– остановка.
Туфф-чур-туф…Няу-пой…Так-тук-так…».
Щёлкнув: «Щ-щ-щ», певец с расстановкой
Бесшабашный выводит зигзаг.
И всё смолкло, притихло… Внимает
Трелям нежным мелодий лесных,
Ночь спустилась, весь мир замирает,
И певец, затаившись, притих.
Но для роздыха только. Мгновенье.
И опять, и опять… Без конца
Бриллианты волшебного пенья
Восхищеньем питают сердца…
***
У низа шафранного света
Вдруг краешек Солнца расцвёл:
Хорошая утра примета –
На Землю день новый пришёл.
Кто любит мгновение это,
Проснуться сумеет всегда,
Ведь грёзы звенящего лета
Встречать надо, братцы, с утра.
Пусть пятна на Солнце крупнее,
Чем были в минувшем году,
Но были б лишь зори светлее
И тени сочнее, в саду
Плоды полновесней и слаще,
Природе-садовнику в честь…
И радости в жизни почаще,
Чтоб новые песни запеть.
Галина ОСТРОВСКАЯ
УМОЙ МНЕ ДУШУ СЕРЕБРОМ…
И снова дождик во дворе
Стучит серебряным копытцем,
Природу радует, а мне
В постели хочется зарыться.
Струится серебро с небес,
Раскаты грома не смолкают.
Умылось всё: поля и лес.
А стрелы-молнии мелькают.
Молю природу об одном:
Умой мне душу серебром,
Чтоб, словно в детстве, под дождём
Бежать по лужам босиком.
Не зная ни забот, ни горя
И не боясь внезапной хвори,
Промокнуть с головы до ног,
Чтоб, словно в детстве, снова смог
Примчаться в свой родимый дом,
Где пахнет хлебом с молоком,
Где спеют яблоки в саду
И где меня родные ждут.
Но как всё это далеко:
Любимый отчий дом и сад,
И только дождик за окном
Сумел мне всё вернуть назад.
Умоюсь дождевой водой
И благодарна я дождю,
Что под серебряной струёй
Умою душу я свою.
ПРОЩАЛЬНЫЙ ВАЛЬС
Все мы жили, любя, не жалея себя,
От житейских проблем уставая.
Быстро мчались года, мы уйдём навсегда,
След глубокий в сердцах оставляя.
Да, мы жили не зря: будут помнить друзья,
Как мы, словно родных, их встречали.
Мы спешили помочь, отогнать беды прочь,
От проблем избавленья искали.
Не печальтесь о нас, видно, пробил наш час,
Мы счастливыми были под солнцем.
Жизнь познали сполна – от беды до добра,
И закрыть надо жизни оконце.
Мы летим к небесам, наш приют будет там,
На душе – ни обид, ни печали.
Будем вечно дружить, над Землёю кружить,
Помнить будем, как вёсны встречали.
Николай ПОЛУНИН (МАМОНТОВ)
***
Зарастает травою горькою
Луговина с душистым клевером.
Там не пахано, где заброшено,
И не жато там, где не сеяно.
Деревеньки стоят понурые,
Опустели домишки сельские,
Окна накрепко заколочены,
Лай собачий давно не слышится.
Как же хочется оживления,
Чтобы жили здесь люди добрые,
Чтоб мычали в хлевах коровушки,
Чтоб звучали здесь песни прежние.
Зарастает травою горькою
Луговина с душистым клевером.
А на кладбищах разрослись кусты,
Знать, живых тут давненько не было…
***
Не выпускай из рук гитары милой,
Струны щемящий звук не прерывай.
Пока поём, пока ещё мы живы,
Ни веры, ни надежд не прерывай.
Не забывай прощаться, расставаясь,
Но мой уход всерьёз не принимай.
Ведь обязательно к тебе я возвращаюсь.
Пока я жив, меня не забывай.
Знай: без тебя мне грустно и тревожно,
С тобою рядом жизнь моя, как рай.
Расстаться нам с тобою невозможно.
Ты мне нужна. И это твёрдо знай!
***
Как хорошо, что есть на свете этом
Мосты, курганы, колокольни, крыши
И прочие возвышенные точки,
Чтоб было, где дышать на свете этом.
Как хорошо, что есть на свете этом
Колена улиц, жизнь за горизонтом,
Скопления загадочных созвездий,
Чтоб было, что узнать на свете этом.
Как хорошо, что есть на свете этом
Все те, кто любит нас на свете этом.
Не зря однажды встретили случайно
Мы тех, кто дорог нам на свете этом.
Как хорошо, что есть на свете этом
Всё то, что с нами есть на свете этом,
Что нам в награду память оставляет,
Чтоб было, что терять на свете этом.
Александр СМОЛИКОВ
ШАХТЁРСКОЕ УТРО
В сонный город вступили морозы
За разгульной сумятицей вьюг.
Городские родные берёзы
Нарядились в серебряный пух.
А газоны в снегу, как в бутонах, –
Будто с неба сошли облака
Из-под крыш, до небес побелённых
Смотрят окна домов свысока.
А безветрие… Тишь-то какая!
Засыпает следы ветерок.
Лишь под белой землёй, не смолкая,
Мой отбойный стучит молоток.
Заменила нас вахта дневная,
Ей достались работы с углём.
А меня этим утром встречает
Общежитие сонным теплом.
РУССКИЕ ШАШКИ
О колдовская сила русских шашек,
Пленившая Великого Петра
Азербайджанцев, латышей, чувашей,
Достойна ты и кисти и пера!
Есть греческие правила, удмуртские,
Египетские… Всех не перечесть.
Но с детства полюбил я шашки русские,
Есть в них своё, особенное есть.
Вот римляне туда-сюда ходили
И отступали, окажись в беде,
Неравносильные у греков шашки были,
Могли ходить-сражаться не везде.
В китайских правилах указана дорога –
Войти в поля соперников скорей!
Тот станет победителем, кто много
Захватит-покорит чужих полей.
А в русских шашках заповедь святая:
Один за всех и все за одного!
Назад ни шагу! Твёрдо каждый знает:
Не потеряют, выручат его!
Вперёд идти, но с умной расстановкой,
Чтоб скученности все сформировать
В ударную колонку, подстраховку –
Разведку впереди себя послать.
Держать упоры, смело встать рожном,
Не отрываться в яростном пылу.
Случится, круговую оборону
Занять в глубоком вражеском тылу.
Одной лишился пешки – поправимо:
Наладишь в затяжном бою дела!
А веру потерял – фортуна мимо
И безвозвратно в сторону прошла.
Но до микрона точные, до грани
Расчёты скрыты в замысле твоём:
Беспечно жертвы подтянулись к стану –
Под перекрестным упадут огнём!
При смелой комбинации «Цунами»
Неудержимо катится вперёд –
И реет, и поёт победы знамя!
Противник спешно партию сдаёт.
Усталость как рукой игра снимает
И крепкий сон дарует до утра.
Отрадно, что досуг наш заполняет
Старинная прекрасная игра!
Лариса СУХАРЕВИЧ
КОЛОКОЛА МОНИНСКОГО ХРАМА
Я помню… В детстве, не сказавши маме,
Одна на берег речки тихо шла,
Чтобы послушать, как в Монинском храме
К вечерне позовут колокола.
Звучал молитвы глас под облаками,
Душа вдруг становилась так светла…
Но только уж давно в Монинском храме
Молчат в священный час колокола.
Уходит время долгими годами,
Со злом мешая добрые дела.
И очень горько, что в Монинском храме
К вечерне не зовут колокола.
Грустит собор над межскими волнами,
Его не золотятся купола.
И в моём сердце, как в Монинском храме,
Забылись тяжким сном колокола.
Полны глаза горючими слезами,
А мою душу грусть в полон взяла.
Как жажду я, чтоб в Монинской храме
Запели вновь, как встарь, колокола.
Молюсь нередко перед образами,
Чтоб Бог послал и веры, и тепла
И чтоб в родном Монинском храме
Звонили бы всегда колокола.
Мне жаль, что я не родилась поэтом
И передать, наверно, не могла,
Что днём и ночью, и зимой, и летом
Мне не дают пропасть колокола.
Роман ЧЕКМАРЁВ
СИНИЙ ВЕЧЕР
Возвратится синий вечер
Из-за тридевять дорог
И накинет мне на плечи
Тканый звёздами платок.
Зачерпнёт ковшом рогатым
Месяц в речке серебро.
Заискрится холм покатый,
Как жар-птицыно перо.
Зачарует сад красою –
Вишен розовый туман.
Как от пряного настоя,
Воздух сделается пьян.
…Только жаль, что этой встречи
Не подарит ветерок.
Не вернётся синий вечер
Из-за тридевять дорог.
ГЛУХАРЬ
Он упал, обливаясь кровью,
Тело чёрное распластав,
Смерть вошла малой ранкой над бровью
Вместе с дымом и запахом трав.
И в потухшем зрачке каменели –
Опрокинутый жемчуг звёзд,
Отражения стройных елей
И взлохмаченных шапок гнёзд.
Тяжёлой картечью сражённый,
Распластал своё тело глухарь,
Не допев песни, соединённой
С той стихией, где стрельбы и гарь.
***
Ты со мною вечно рядом,
От тебя уйти не смею,
Под твоим жестоким взглядом
Быть спокойным не умею.
В тишине пустынных улиц,
В глубине уснувших зданий,
Словно тень врага, сутулясь,
Бродит боль воспоминаний.
Валентин ШТУБОВ
***
Вдохните предутренний воздух,
В котором не видно границ.
Взгляните на тихие звёзды
Над чуткими гнёздами птиц.
Почувствуйте утренний трепет
Листвы, облаков, бытия.
Услышьте младенческий лепет
Рождённого в роще ручья.
Мир чист, ненагляден и звонок.
В нём трудно сейчас не понять:
Природа – наш вечный ребёнок
И грустная вечная мать.
СЕРГЕЮ НЕЛИДОВУ
Сергей Владимирыч Нелидов,
Вы смотрите с календаря
За вами – тёмная заря
И церкви белоснежной виды.
Стоите вовсе не как идол,
Святыми мыслями горя:
Мол, имя я отдал не зря
Вот этой станции, повитой
Печным порывистым дымком,
А после – дымом паровозным…
Вагон. ГУЛАГ. Судьбы колёса.
Комок тоски. Могильный холм…
Ваш прах – во мгле чужой земли.
Душа – от имени вдали.
***
Цвети в душе, моя звезда:
Цветенье – это не горенье.
В нём есть дыханье и прозренье,
И дней лучистых череда.
Цветение – не знак стыда.
Оно не горькое мгновенье,
Но дум воздушное стремленье
Стать лепестками света. Да.
Цвети во всём, моя звезда
Среди бессонного труда
И в сновиденьях белой ночи.
Да будет этот свет расти
И вечно в памяти цвести,
Когда сомкну навеки очи.
ДУБ НЕВСКОГО
В городе Торопце несколько лет назад рухнул древний дуб, посаженный, по преданию, князем Александром Невским в день венчания в местной церкви.
Александр Ярославич,
Вот и рухнул твой дуб,
Не печалясь о славе
Златокованных труб.
Рухнул больно и просто –
Подкосила беда.
…Вспомяни, как в Торопце
Ты венчался тогда:
Солнцем цвёл день осенний,
Далеко он светил.
И высокий священник
Хорошо голосил:
– Здравствуй, русская слава,
И твои алтари!
Возликуй же, Исайя!
И, светило, гори!
Сколько солнца-веселья!
Сколько хмеля-вина…
«Лели-лелюшки…» пели,
И краснела она.
И, слезинку увидев,
Ты сказал, молодой:
– А давай-ка, мы выйдем
На задворье с тобой.
Посмотрел осиянно
На крутой бережок:
– А давай-ка, мы, Сана,
Здесь посадим дубок.
Чтобы жили без боли –
Подколодной тоски,
Ты землицей поболе
Засыпай корешки.
Чтоб не знали разлада,
Чтоб играла руда –
Промеж нас будет ряда,
Что вернёмся сюда.
…Был дубочек маленек,
Вровень с травами был.
И высокий священник
Его лист освятил.
Ты уехал на дело,
Ну, а веточки – ввысь!
Дуб – шумел,
И шумела
Твоя слава и жизнь!
Удалой и весёлый,
Мыслил ты, молодой,
После сечи ледовой
Возвращаясь домой:
«Видно, дал одоленье
В лютой битве и Бог,
И вот этот священный
Неприметный дубок.
Надо сделать немало,
Но к нему возвернусь…».
Дуб – крепчал,
И крепчала
Первозданная Русь!
Зрели новые силы,
Облачённые в сталь,
И полки уходили
В неоглядную даль.
Твоя слава, как пламя,
Грела утренний дол.
…Ты в далёкую память
Вместе с ними ушёл.
Но в одном ты повинен
И в одном прогневил:
Что же ты, господине,
Обещанье забыл?
Разве память – помеха?
Разве скована льдом –
Чтоб сюда ты приехал
На коне молодом?..
…Аж седьмое столетье
Дуб тревожно дышал.
Он высокие ветры
О тебе вопрошал.
Но, не ведая, где ты,
Нагоняя печаль,
Ураганные ветры
Уносилися вдаль…
Мыслил дуб, сиротливо
Доживая свой век,
Что на небе светило –
Твой шелом и доспех.
Опрокинулся навзничь –
Небо сразу – навзрыд!
…Александр Ярославич,
А Россия – стоит!
И спросить она вправе:
Что ж сюда – ни ногой?
Александр Ярославич!
Дуб посадим другой.
Тамара ЩЕРБАКОВА (ПАВЛОВА)
МОНИНО
Помню тебя, Монино,
Средь лесов, полей.
Всех соцветий радуги
Было ты милей.
Часто вспоминаю
Межу многоструйную,
Летом – мелководную,
А весною – буйную.
Церковь благодатная
Там на высоте,
Как девица статная
Под венцом в фате.
В липовых аллеях
Листья шелестели,
В лозняках прибрежных
Соловьи свистели.
У подножья храма
Ярмарки шумели,
Бабы деревенские
Звонко песни пели.
Жили раньше люди
Веселей и проще,
Хоть жилось порою
Им намного горше.
Но ценить умели
Доброту людскую
И любить хотели
Красоту земную.
Нет давно в помине
Липовых аллей,
И не слышно ныне
Криков журавлей.
Лишь стоит поруганный
Храм Пречистой Матери,
Как Христос, замученный
На кресте-распятии.
Эдуард ФЕДОТОВ
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Ночь в цветах смешала краски,
Под кустом умолк сверчок.
Ты зажмурь тихонько глазки,
Не журчи, мой ручеёк.
Спит в ромашковой рубашке
Летом звёздный небосвод,
Спят и звери, спят и пташки,
И на море – пароход.
На волне его качает –
Баю-баюшки-баю.
Сон на крыльях лёгких чаек
Прилетит в кровать твою.
ПЕРВЫЙ СНЕГ
В опрокинутой вазе луны,
На небесной столешнице звёзды,
Вниз головками наклонены,
Увядали смиренно и просто.
Тихо тень над землёю легла,
Потянуло морозцем из рощи…
И упали на землю снега
Лепестками ромашек замёрзших.
Я ТВОЙ СЫН, РОССИЯ!
Я твой сын, любовь моя, Россия!
Ржи твоей солома – волос мой.
И в глазах, как в небе, негасимо
Светится огонь твой голубой.
Первый шаг поэта в песне робок.
Но шагнул тебе навстречу я…
Оттого, Россия, с каждой пробой
Я смотрю нежнее на тебя.
Как на праздник, выхожу я в поле –
Очищайся, пой, моя душа!
За ржаным волнующим раздольем
Добротой наполнюсь не спеша.
Я твой сын, любовь моя, Россия!
Ржи твоей солома – волос мой.
И в глазах, как в небе, негасимо
Светится огонь твой голубой.